Зайчонок
Всё началось с того, что утром был дождь. Обычный мокрый дождь. Обычные холодные капли.
А закончилось все около одиннадцати вечера осторожным звонком в дверь, робко мечтая, чтобы он звучал тише, не так резко, не как выстрел, раздирающий сонную тишину… и едва сдерживая нервную дрожь, отдергивая палец от кнопки, наклоняя голову и стыдливо пряча глаза.
Дверь открывает твой отец. Молча, но, чуть улыбнувшись и щурясь от света, отходит в сторону, чтобы я могла войти. В его глазах – недоумение, с легкой усмешкой.
Я безмолвно иду на кухню. Сажусь, обнимаю колени, кладу на них голову. Отрешённо разглядываю чашку с недопитым кофе.
Из комнаты звучит сонный, но мелодичный голос твоей матери – кто это?. Я слышу своё-чужое имя, и долго не могу понять: действительно, кто же это? Появляешься ты.
Самое сложное – несколько секунд до этого. Те самые, когда слышно мягкое шлёпанье ступней по полу. А потом... потом уже всё равно. Абсолютно. И мне (вот же нелепость) в голову приходит мысль: хорошо, что мне сейчас так плохо... и я не чувствую ни неловкости ситуации, ни стыда за своё вторжение.
Ты не здороваешься. Мгновение ты просто смотришь – недоуменно-озабоченно-насмешливо – и тогда ещё больше похож на отца. Потом – включаешь чайник, садишься рядом, и, прислонившись лбом к моему плечу, шепчешь на выдохе – чаю?.
Щелчок чайника вырывает меня из оцепенения, я вздрагиваю… неловкое молчание смазывается твоими кошачьими движениями: достаёшь чашки, шуршишь пакетами. Я смущенно улыбаюсь, видя свой любимый и так презираемый тобой зеленый чай… а ты виновато, словно бы оправдываясь, пожимаешь плечами - ты можешь уйти, но твои привычки останутся…
И после этого мне совсем не хочется говорить. Ничего. Особенно тебе. Хочется просто вот так вот, молча, наблюдать за тем, как ты размешиваешь сахар, слушать как капли дождя мелодично, повинуясь неведомому ритму, постукивают в стекло.
Что случилось? Я мотаю головой и молчу. Ты согласно киваешь. Я мучительно хочу расплакаться, обхватить тебя руками... и спастись. Слезами. Их нет. Я смотрю на тебя сухими, уставшими глазами, которые, как думаю я, ни о чём не умоляют и не просят - но ты понимаешь всё. Берёшь меня за руку и отводишь к себе в комнату.
Ты садишься рядом, я чувствую прикосновение холодного стекла к своей руке. "Выпей" – я слушаюсь. Дрянь в стакане оказывается чем-то очень крепким. Я пью, отрешённо наблюдая, как мир теряет свою резкость и чёткость..., и подмечая твою непростительную трезвость... этот прекрасный мутный туман в голове, накрывая собой, прячет неприятные места моей жизни и сглаживает острые углы.
я притягиваю тебя к себе, путаюсь пальцами в твоих волосах и шепчу тебе на ухо что-то очень нежное….
…и понимаю, что можно не помнить о тебе ни одной цифры – ни номера телефона, ни дня рождения, ни возраста, но нельзя забыть твой взгляд, твой запах (смесь сигаретного дыма, восточных пряностей, кофе и чего-то исключительно твоего), твои прикосновения.
Ты не отталкиваешь меня, но и не отвечаешь. А я рассказываю тебе, что ты был прав: круг моего бессилия наконец замкнулся…. мой милый и хороший, ты уж прости меня за то, что я никогда не научусь быть 100% сильной…
Ты слушаешь, обнимаешь, гладишь меня по голове, и шепчешь "Всё хорошо. Всё будет хорошо. Завтра все забудется". И я согласно киваю. Да, я забуду. Обязательно. Уже забыла. Уже спряталась.
Мой мир уже стал простым и понятным – от чёткого, спокойного стука твоего сердца. Безобидным и доверчивым – от твоих прикосновений. И чёрный вакуум внутри меня, все эти дни отрывавший от меня по кусочку и обдававший ледяным холодом, сейчас оставил меня в покое и тянет в себя твоё тепло, видимо, как и я, пытаясь согреться в твоих руках…
Мне уже всё равно... Всё – к чёрту!!! Лишь бы и дальше чувствовать, что кожа, разделяющая нас – это всего лишь мелкая неприятность. Я обнимаю тебя, прижимаю к себе, чувствую тебя рядом, и мне всё равно, как утром я буду смотреть тебе в глаза и что я буду говорить после такого внезапного появления и душераздирающих разговоров...
Потому что всё счастье утра – утра рядом с тобой – это проснуться в твоих руках, у тебя под боком и знать, что не нужно никуда бежать…
А закончилось все около одиннадцати вечера осторожным звонком в дверь, робко мечтая, чтобы он звучал тише, не так резко, не как выстрел, раздирающий сонную тишину… и едва сдерживая нервную дрожь, отдергивая палец от кнопки, наклоняя голову и стыдливо пряча глаза.
Дверь открывает твой отец. Молча, но, чуть улыбнувшись и щурясь от света, отходит в сторону, чтобы я могла войти. В его глазах – недоумение, с легкой усмешкой.
Я безмолвно иду на кухню. Сажусь, обнимаю колени, кладу на них голову. Отрешённо разглядываю чашку с недопитым кофе.
Из комнаты звучит сонный, но мелодичный голос твоей матери – кто это?. Я слышу своё-чужое имя, и долго не могу понять: действительно, кто же это? Появляешься ты.
Самое сложное – несколько секунд до этого. Те самые, когда слышно мягкое шлёпанье ступней по полу. А потом... потом уже всё равно. Абсолютно. И мне (вот же нелепость) в голову приходит мысль: хорошо, что мне сейчас так плохо... и я не чувствую ни неловкости ситуации, ни стыда за своё вторжение.
Ты не здороваешься. Мгновение ты просто смотришь – недоуменно-озабоченно-насмешливо – и тогда ещё больше похож на отца. Потом – включаешь чайник, садишься рядом, и, прислонившись лбом к моему плечу, шепчешь на выдохе – чаю?.
Щелчок чайника вырывает меня из оцепенения, я вздрагиваю… неловкое молчание смазывается твоими кошачьими движениями: достаёшь чашки, шуршишь пакетами. Я смущенно улыбаюсь, видя свой любимый и так презираемый тобой зеленый чай… а ты виновато, словно бы оправдываясь, пожимаешь плечами - ты можешь уйти, но твои привычки останутся…
И после этого мне совсем не хочется говорить. Ничего. Особенно тебе. Хочется просто вот так вот, молча, наблюдать за тем, как ты размешиваешь сахар, слушать как капли дождя мелодично, повинуясь неведомому ритму, постукивают в стекло.
Что случилось? Я мотаю головой и молчу. Ты согласно киваешь. Я мучительно хочу расплакаться, обхватить тебя руками... и спастись. Слезами. Их нет. Я смотрю на тебя сухими, уставшими глазами, которые, как думаю я, ни о чём не умоляют и не просят - но ты понимаешь всё. Берёшь меня за руку и отводишь к себе в комнату.
Ты садишься рядом, я чувствую прикосновение холодного стекла к своей руке. "Выпей" – я слушаюсь. Дрянь в стакане оказывается чем-то очень крепким. Я пью, отрешённо наблюдая, как мир теряет свою резкость и чёткость..., и подмечая твою непростительную трезвость... этот прекрасный мутный туман в голове, накрывая собой, прячет неприятные места моей жизни и сглаживает острые углы.
я притягиваю тебя к себе, путаюсь пальцами в твоих волосах и шепчу тебе на ухо что-то очень нежное….
…и понимаю, что можно не помнить о тебе ни одной цифры – ни номера телефона, ни дня рождения, ни возраста, но нельзя забыть твой взгляд, твой запах (смесь сигаретного дыма, восточных пряностей, кофе и чего-то исключительно твоего), твои прикосновения.
Ты не отталкиваешь меня, но и не отвечаешь. А я рассказываю тебе, что ты был прав: круг моего бессилия наконец замкнулся…. мой милый и хороший, ты уж прости меня за то, что я никогда не научусь быть 100% сильной…
Ты слушаешь, обнимаешь, гладишь меня по голове, и шепчешь "Всё хорошо. Всё будет хорошо. Завтра все забудется". И я согласно киваю. Да, я забуду. Обязательно. Уже забыла. Уже спряталась.
Мой мир уже стал простым и понятным – от чёткого, спокойного стука твоего сердца. Безобидным и доверчивым – от твоих прикосновений. И чёрный вакуум внутри меня, все эти дни отрывавший от меня по кусочку и обдававший ледяным холодом, сейчас оставил меня в покое и тянет в себя твоё тепло, видимо, как и я, пытаясь согреться в твоих руках…
Мне уже всё равно... Всё – к чёрту!!! Лишь бы и дальше чувствовать, что кожа, разделяющая нас – это всего лишь мелкая неприятность. Я обнимаю тебя, прижимаю к себе, чувствую тебя рядом, и мне всё равно, как утром я буду смотреть тебе в глаза и что я буду говорить после такого внезапного появления и душераздирающих разговоров...
Потому что всё счастье утра – утра рядом с тобой – это проснуться в твоих руках, у тебя под боком и знать, что не нужно никуда бежать…
-
-
20.10.2009 в 22:34Он не здоровается, он лишь смотрит, может так, насмешливо, но при этом в его взгляде читается искренняя забота, и, недоумение. Почему, почему в её взгляде такая боль? Он готов на все, готов взять эту боль, страх, сожаление, всё, всё взять себе, лишь бы на её лице сияла улыбка, что бы как сейчас, прислонившись лбом к её плечу, на вопрос "Чаю?" она ответила с улыбкой "Только если Lipton, и с ромашкой", а не с грустью "...зеленый чай...". И он встанет, он заварит зеленый чай, услышит твои слова про привычки, и может поймет, а может и нет. Ты будешь смотреть как он размешивает ложкой сахар, который ты так не любишь, но ведь это сейчас не важно, ведь он хочет что бы тебе было лучше.
-
-
20.10.2009 в 22:34Он притягивает её к себе, быть может где-то, на задворке сознания, он осознает что она не вспомнит его, но останется лишь взгляд, взгляд которым он смотрел на неё.
Он слушает её глупости, глупости о её мнимой слабости, мнимом бессилии, но, но её сейчас это надо, надо что бы хоть кто-то подтвердил её мысли в слух.
"Ошибся", именно эта мысль стучала у него в голове, нельзя, нельзя было воспринимать её как одну из многих, нельзя было допустить что бы просыпаясь она думала что её место рядом с тобой.
-
-
05.07.2012 в 12:03